В среду депутаты горсовета Уфы рассмотрят вопрос о присвоении звания «Почётный гражданин города Уфы» Шамилю Рахимовичу Абдурашитову, возглавлявшему с 1971 по 1988 годы «Башкирэнерго». Почётный энергетик СССР, заслуженный энергетик БАССР, кавалер ордена Трудового Красного Знамени, ордена Октябрьской Революции, ордена Дружбы народов, станет почетным гражданином «за большой вклад в социально-экономическое развитие города Уфы, активное участие в общественной жизни столицы и республики».

Однако мало кому известно, что Шамиль Рахимович, основал первый завод по производству ветрогенераторов и всячески лоббировал идеи ветряной энергетики. Несколько лет назад он рассказал о том, как все начиналось.

В 1987 году советское руководство издало специальный документ о становлении новой отрасли — ветроиндустрии. К 2000 году страна должна была получить два миллиона ветроагрегатов. В Москве начали подыскивать площадку для промышленной сборки. Выбор пал на Башкирию, а возглавлять проект пригласили Шамиля Абдурашитова, 17 лет руководившего «Башкирэнерго».

— Меня поддерживала вся политическая элита республики – глава башкирского обкома КПСС Мидхат Шакиров, руководитель Совмина БАССР Марат Миргазямов, — рассказал Шамиль Рахимович. — Вместе нам даже удалось протолкнуть через союзный Минэнерго проект АЭС в Агидели.

Едва запустившаяся сборочная линия прекратила свое существование уже через полтора года. Но даже этого времени хватило, чтобы создать множество разработок, актуальных и сегодня.

На тот момент выпуском ветряков в CCCР занимался только астраханский машзавод, собиравший маломощные машины в четыре киловатта, а на Западе уже производили агрегаты мощностью в 250 киловатт.

– В 1988 году мы основали в Уфе филиал подмосковного научно-производственного объединения «Ветроэн» — ведущего на тот момент конструкторского бюро в области ветроэнергетики, — поясняет Шамиль Рахимович. – На основе астраханских разработок и при содействии авиационного института мы создали свои машины по 16 и 30 киловатт. В этот момент в республике поменялось руководство, первым секретарем обкома стал Равмер Хабибуллин. Он подыскал нам площадку для конвейера – недостроенный завод зерновых мельниц в Демском районе. Работали мы под эгидой союзного Министерства мелиорации и водного хозяйства, почему-то из Министерства энергетики СССР тогда была изгнана вся «альтернатива», даже геотермальные станции были переданы Министерству газовой промышленности.

По словам г-на Абдурашитова, на время строительства завода ветрогенераторов в Деме уфимскому филиалу «Ветроэн» был отдан в аренду только что возведенный новый корпус «Башмашзавода» в Шакше. Все производство было перенесено туда, как считалось, временно.

— Равмер Хабибуллин собрал всех директоров-смежников и предупредил о недопустимости срывов поставок комплектующих, — продолжает Шамиль Рахимович. – А нашими поставщиками были 22 башкирских завода: вертолетный завод в Кумертау поставлял списанные лопасти, УМПО делал корпуса, тепловозоремонтный завод – упаковку для редукторов, агрегатный – гидравлические системы, Октябрьский машзавод — магниты. А УГАТУ по нашему заданию разрабатывал перспективные проекты ветряков. Это был гигантский консорциум.

— Но ведь ваши ветряки были слабые, от 16 до 30 киловатт?

— За ними стояла очередь. Дело в том, что западные фирмы давно перестали выпускать маломощные ветровые машины, они их не интересовали. А мы работали как раз в сегменте малой энергетики. Ниша была пустая, мы ее удачно заняли. Ну, зачем, например, в небольшом фермерском хозяйстве 400-киловаттный ветряк, там и 30-киловаттного будет достаточно? Например, я был по заданию Госснаба СССР в Якутии, ко мне пришла целая делегация золотодобытчиков, охотников и рыбаков с требованием немедленно отгрузить им ветряки. Потребность в ветряных электростанциях в степных и горных удаленных районах была огромная, и Башкирия не исключение.

— Чем же все закончилось?

— Мы успели сделать около ста машин. Их выкупили Казахстан, Узбекистан, Туркменистан. Мы получили заказы от Израиля, Кувейта, Венесуэлы. Если наш временный конвейер в Шакше был рассчитан на строительство двухсот машин в год, то у нас был пакет заказов на десять лет вперед. Башкирский обком старался переключить конвейер на выпуск ветряков для республиканских Минсельхоза и Минводхоза. Даже успели поставить несколько 16-киловаттных машин в Хайбуллинский район. Но пришло новое правительство, считающее, что ветроэнергетика — это не перспективная отрасль. Первый президент республики так и заявил: «У нас нефть есть, зачем нам ветер». В 1990 году консорциум развалился, завод в Деме так и не достроили.

Испытательный полигон ветряков находился рядом с поселком Балтика в Иглинском районе.

— Что было бы, если бы двадцать лет назад «Ветроэн» не закрылся?

— Мы бы сейчас конкурировали с Siemens на рынке России и СНГ. При наших наработках и талантливом конструкторском бюро УГАТУ, полагаю, мы уже производили бы мегаваттный ветряк.

Дмитрий КОЛПАКОВ